Источник: ОНФ
Для этого должны измениться сложившаяся судебная практика по ответственности за ликвидацию организаций и законодательство о банкротстве
Текущее правовое регулирование банкротства, а также субсидиарной ответственности вследствие ликвидации налоговыми органами организаций с задолженностями могут привести к тому, что предприниматели не смогут возобновить работу после кризиса. Они лишатся возможности «нового старта», считает сопредседатель Центрального штаба ОНФ, генеральный директор ПАО «КАМАЗ» Сергей Когогин.
На днях Президиум Верховного Суда Российской Федерации выпустил «Обзор по отдельным вопросам судебной практики, связанным с применением законодательства и мер по противодействию распространению на территории Российской Федерации новой коронавирусной инфекции (COVID-19) № 1». В нем содержатся разъяснения о моратории на банкротство. Однако, нужно принимать во внимание сложность самой процедуры несостоятельности.
Напомним, процедура наблюдения при банкротстве длится до семи месяцев, конкурсное производство шесть месяцев с возможностью дальнейшего продления, необходимо оплачивать публикации, работу арбитражного управляющего, привлеченных лиц. Кроме того, банкротство – судебная процедура, и скорее всего придется привлекать юриста.
В скором времени будет вал ликвидаций организаций субъектов малого и среднего бизнеса. Причем поскольку причиной закрытия организаций и прекращения работ будут убытки, полученные вследствие остановки работ из-за эпидемии, в основном закрываться будут организации с задолженностями. Поэтому необходимо сделать процедуру банкротства более доступной, по аналогии с законопроектом об упрощенной процедуре банкротства физических лиц.
Еще до коронакризиса, множество компаний с долгами бросали бизнес – переставали вести, сдавать по ним отчетность. Сейчас их количество необходимо будет умножать на 10. Такой «способ ликвидации» приводит к тому, что к ответственности по долгам ликвидированного общества могут быть привлечены его генеральный директор и учредитель. Причем периодически суды привлекают указанных лиц к субсидиарной ответственности за сам факт такой ликвидации.
В результате, учредители и директора попадают в реестр лиц, которые не вправе занимать должности в органах управления или быть учредителем организации в течение 3 лет после такой ликвидации, – то есть они «выключатся» из экономики. Они вынуждены расплачиваться по долгам, а новый бизнес сами открыть не могут.
Для разрешения этого тупика необходимо, чтобы Президиум Верховного суда Российской Федерации разъяснил, что к субсидиарной ответственности предпринимателей можно привлекать только при наличии их вины, за неоплату задолженностей, при этом за сам факт ликвидации налоговыми органами брошенной компании виной быть признан не может. В данном случае наказывать необходимо за умысел причинить кредиторам вред, а не за стечение сложных обстоятельств.
Стране нужны люди, создающие рабочие места. Прекращение бизнеса должно давать возможность перезагрузки, а не «убивать» предпринимателя.
